Жизнь на стороне Кегумса во время Второй мировой войны
Erinnerungen an eine ferne Kriegszeit flammen auf. Bei der älteren Generation würde es an eigene Erlebnisse erinnern, vielleicht gelangweilt bei den Jungen.
Wir wohnten an einem sehr schönen Ort am linken Ufer der Daugava, etwa sechs Kilometer von Ķegums entfernt. An einem Ort, an dem 12 Bauernhöfe, zusammen Priedesmuiža genannt, auf der einen Seite von einem großen Wald und auf der anderen Seite vom steilen Ufer der Daugava umgeben sind. Unser Haus war von den anderen durch den Negupite getrennt, den wir den See nannten, weil er in der Nähe unseres Hauses breiter war und von zwei Dämmen durchquert wurde. Die Mitte eines der Dämme ist noch immer durch eine Betonbrücke verbunden, die von einem deutschen Soldaten gerettet wurde. Die Enden des zweiten Damms reichen bis zum Boden und es ist nicht mehr stolz auf die ehemalige hohe Holzbrücke. Es diente einst der Schmalspurbahn, auf der Zuschüsse für den Bau des Kraftwerks Ķegums gebaut wurden. Nach dem Krieg diente die Brücke immer noch und trug die dominierenden Symbole - Sicheln und Hämmer - auf ihrer Seite. Der Schwanz des Negupite erstreckt sich in den immergrünen Wald. Inmitten des Zirbenguts befindet sich ein Kinderparadies - große Gruben mit Teichen und Walderdbeeren. An den Waldrändern gibt es zwei unterirdische Quellen mit klarem Wasser.
Juni 1941. Weinend erfuhr die Mutter, dass der Krieg begonnen hatte. Meine Schwester war zehn Jahre alt, ich war jünger. Wir haben einen kleinen Bauernhof. Stiefvater Juris Lazda, ein sehr netter und romantischer Mensch, hilft auch. Ich kann die Abfolge der Ereignisse nicht mehr sagen, aber ich erinnere mich gut an einige Episoden.
Flüchtlingskarren und Truppen bewegen sich Tag und Nacht durch unsere Häuser. Die Leute schlafen genau dort in Streitwagen und Erzen ein. Vieh an der Rückseite des Karrens angebunden.
Das Zirbengut ist voll von Deutschen. Nachts dröhnen Hohlbomber hoch in der Luft. Scheinwerfer versuchen sie an Kreuzungspunkten der Strahlen einzufangen und schießen wie riesige Blitze in die dunklen Gewölbe des Himmels. Wirf hier und da Bomben ab.
Unser Haus war etwa hundert Meter von der Brücke entfernt, daher hat meine Mutter Angst, dass sie um das Haus herumstolpern, es in Säcke packen und in den Keller am Waldrand tragen könnte. Bis die nächste Tüte kam, stahl ein Mann die Tüte und rannte in den Wald. Wir gehen mit meiner Mutter in den Wald und suchen unter den großen Weihnachtsbäumen in der Hoffnung, dass der Dieb die Tasche dort versteckt, damit er sie nachts wieder mitnehmen kann. Wir fanden ein großes Glas Tomatenpüree, einen neuen Hocker, ein Gewehr und andere Habseligkeiten. Wer hätte gedacht, dass unter den Weihnachtsbäumen allerhand Gutes wächst. Aber wir haben unsere Tasche nicht gefunden.
Keine Bombe traf die Brücke, das Haus auch nicht, aber im Keller wurden zwei große Schornsteine zerstört.
Die Deutschen schämten sich nicht, Schweine oder Rinder aufgrund eines Verbots auszurotten, wie etwa eines Verbots für Landwirte, die Tiere selbst zu töten. Kārlis, der Besitzer von Krūmiņi, wurde gebeten, die Tiere aufzulisten. Also ist er wahrscheinlich gegen seinen Willen im Haus herumgelaufen. Kam auch zu uns nach Hause. Die Mutter war zu dieser Zeit im Stall. Kārlis ist kein Hahn im Stall, aber er fragte, ob wir Schweine hätten. Die Mutter antwortete, dass dies nicht der Fall sei. In diesem Moment grinste das Schwein laut. Kārlis lächelte und sagte: "Ich werde schreiben, dass es nicht so ist." Danach richtete der Stiefvater eine Hütte und einen Umkreis für das Schwein im Walddickicht ein und verbrachte die Nacht mit ihm.
Die Deutschen warfen Granaten auf Negupīte und sprengten Fische. Die Größeren nahmen es, aber die Kleineren drehten ihre Bäuche nach oben, als die weißen Wellen die Ufer entlangspülten und schlecht rochen.
Einmal gingen meine Mutter und ich an einem Autobahndamm entlang, als die Schüsse über dem Damm begannen, pfiffen die Kugeln allein. Meine Mutter rannte den Damm hinunter und rief, sie solle ihr folgen. Dann offenbarte sich meine Sturheit. Die Mutter sagte später zu den Nachbarn: "Aber es hört nicht zu, es steht auf der Böschung und behauptet, dass es vor niemandem Angst hat." Wir, die Kinder, hatten überall keine Angst, und wie durch ein Wunder traf uns keine Kugel.
Einige Zeit lang waren die Bewohner gezwungen, in den Keller des Krūmiņi-Hauses zu ziehen, manchmal zur Selbstverteidigung. Der Keller unter dem Haus war sehr groß und hatte dicke Wände. Jede Familie hatte einen Bezirk. Den nötigen Hecht nahmen wir mit. Der Rest blieb im Schicksalshaus. Die Mutter vergrub die Kartoffeln in der Grube und ebnete den Boden. Das Fass mit gepökeltem Schweinefleisch wird in einem Schuppen unter dem Boden geschnitten. Das Huhn ging irgendwohin, auch im Namen meines eigenen Huhns Špicka. Wir hatten auch einen großen, fetten, schönen Kater Janka. Während sie in Krūmiņi lebte, verwandelte sich Janka, gezwungen durch die Umstände, in einen Waldbruder.
Die Deutschen haben in unserer Scheune einen Pferdestall eingerichtet. Oh, wie ich diese Pferde mochte! Sie schwammen dort in Negupīte.
Da der Ziehvater in seiner Jugend Sammler war, hatten wir viele gute Bücher zu Hause. Die Deutschen haben die Bücher ins Wasser geworfen, aber wir haben im Wald ein Bücherregal mit Glasscherben gefunden. Im Wald rissen die Deutschen Bunker ab und brachten Tische, Stühle und andere Möbel aus nahe gelegenen Häusern herunter.
Eines Tages entdeckte meine Mutter, dass die Deutschen unsere Kartoffeln ausgegraben, gekocht und sich amüsiert hatten. Dann gingen wir zum Stall, um unser Fleischfass zu retten. Da stand ein Pferd. Die Mutter sagte dem deutschen Verwalter, er solle das Pferd zum Pferd bringen und das Fleischfass zu Krūmiņi bringen. Der Deutsche widersprach nichts und gehorchte seiner Mutter.
Deutsche Soldaten schmeckten am besten mit Speck und Eiern. Wenn wir ein schnatterndes Huhn hörten, ein Deutscher oder wir, die Kinder, rannten Eier suchen. Wer es zuerst fand, tat es. Die Alten verehrten uns, die Kinder, oft mit Pralinen. Wenn ein Einheimischer krank wurde, wandte er sich an einen deutschen Sanitäter, der ihm sogar Medikamente gab.
Meine Mutter schickte mich einmal wegen Produkten nach Lielvārde. Sie mussten etwa drei Kilometer durch den Wald laufen und dann mit der Fähre über die Daugava fahren. Auf dem Rückweg habe ich meine Tasche am Straßenrand ausgeladen. Dann sehe ich die Deutschen mit dem Hengst fahren, zwei Pferde vorne. Ich packte alles in meine Tasche und ging auf sie zu. Als sie dort ankommen, wo ich saß, halten sie die Pferde an, und ein Deutscher rennt hinter mir her, schreit etwas und winkt mit der Hand. Wenn ich hinterherlaufe, muss ich weglaufen und ich kann sehen, was meine Beine tragen. Ich schaue zurück, er läuft und läuft immer noch. Ich auch. Ich rannte davon, und schließlich hörte er auf. Zu Hause fand meine Mutter heraus, dass ich meine Brieftasche verloren hatte. Deshalb hat der Deutsche dann versucht, mich zu fangen.
Wir haben etwas Geld bekommen, indem wir die Gebühren für das Sammeln von Beeren und Pilzen in Lielvārde und Ķegums gesammelt haben, für die die sogenannten Punkte vergeben wurden. Es war möglich, Produkte durch Präsentieren von Punkten zu kaufen.
In den Hof von Krūmiņi kam jeden Tag eine Landküche – ein richtiger Kessel mit zwei Rädern. Dann stellten sich die Soldaten mit den Töpfen auf. Ich dachte, ich könnte mich auch dieser Warteschlange anschließen. Ich fand den Topf und kam ans Ende der Schlange. Die Soldaten lächeln. Ich bin an der Reihe, und ein freundlicher Koch gießt meinen vollen Topf ein.
Einmal betrat ich die Küche von Krūmiņi, die von Deutschen geführt wird. Ein Soldat umklammerte seine Ellbogen mit Honig. Er drückt die Zellen aus und der Honig fließt in einer Schüssel an seinen Fingern entlang. Honig war wahrscheinlich vom Besitzer gelagert worden.
Im Flur des großen Kellers für die Deutschen stand ein Telegraf, wo ein Soldat verschlüsselte Nachrichten übergab, aber wir, die Kinder, standen herum, Mundtropfen. Uns hat alles interessiert.
Am Ufer der Daugava stellten die Deutschen ein Fernglas auf, und wenn er nicht anwesend war, stellten sich die Kinder in der Nähe des Fernglases auf, und dann sahen wir Lielvārde aus der Nähe.
Manchmal gingen meine Mutter und ich nachts aus dem Keller und beobachteten das Feuer am gegenüberliegenden Ufer der Daugava, wo oft ein Haus brannte. Funken und Rauchschwaden stiegen gegen den schwarzen Himmel auf.
Über dem Kraftwerk Ķegums wurden riesige Ballons platziert. Die Stationsdämme wurden jedoch bombardiert. Da hat auch was gebrannt, ich habe selbst Rauchblasen gesehen. Später gab es eine Schrägseilbrücke über den zerstörten Abschnitt, aber es schaukelte sehr.
Das Wasser der Daugava floss ohne Hindernisse, so dass es viel schmaler und flacher wurde. Die Eisblöcke lagen direkt auf dem Bett. In der Mitte von Ņegupīte wurde eine alte Mühlenmauer mit einer tiefen Grube freigelegt. Die Deutschen hatten Munitionskisten in die Grube versenkt. Jeder konnte sich nehmen, was und wie viel er wollte. Die Kisten brachen auf. Sie hatten helle Patronen in verschiedenen Größen und farbigen Markierungen. Im Hof blieben mittelgroße Feuerbälle zurück. Die Dorfbewohner schraubten sie ab und schütteten Benzin aus. Leere Bomben dienten uns noch lange nach dem Krieg zur Stützung der Brücke. Es gab auch Minen, die in Größe und Form Kuchen ähnelten. Als die Minenräumer ankamen, fragten sie die Kinder, wo die Minen seien, und wir zeigten ihnen alle ein großes Gebiet, also fühlten wir uns wichtig.
NRA. 13.7.2004 Als wir Krieg hatten.
Zugehörige Zeitleiste
Zugehörige Themen
Zugehörige Objekte
Нега (Мельдерупе) и его окрестности
Нега до сих пор называется Мелдерупи на картах 1940-х годов. Вместе со строительством Кегумской ГЭС были затоплены ее последние 2,6 км, в результате чего ширина реки увеличилась более чем на 100 м. Для обеспечения строительства Кегумской ГЭС гравием на восточном берегу Неги построен карьер, через реку построен железнодорожный мост. Гравий транспортировался по железнодорожной ветке протяженностью 6 км к новому строительству ГЭС с помощью узкоколейной железной дороги. Первые два километра участка железной дороги видны как в природе, так и на лидарных картах. Далее участок железной дороги совпадает с современной дорогой Яунелгава - Кегум (P85). На западном берегу Негуса, на севере, примерно в 0,2 км к северу от домов Мостовой стражи (у владельцев сохранились воспоминания о ВОВ и связанных с ней событиях в этом месте), находится источник - народный водозабор точка. Активная военная деятельность велась в окрестностях Неги в обоих 20 веках. в мировых войнах. Если вы посмотрите на карты LIDAR и природу, позиции траншей видны к северу от дороги P85 и вдоль берегов реки. Южнее дороги Р85 к затопленной части Неги с юго-запада примыкает гряда дюн протяженностью 0,8 км, вершина и склоны которой испещрены траншеями. Со стороны небольшой лесной дороги, соединяющей дорогу Р85 с домами Лиепдегуму, стоит стоячая дюна, прямоугольные ямы на склонах которой указывают на то, что здесь располагались постройки или склады. Упомянутая дюна окружена с севера и запада полосой рвов длиной около километра. Искусственные отрицательные формы рельефа также видны к югу от дороги P85. Густая сеть траншей и построек и/или складов (сеть ям разного размера в природе и также видна на лидарных картах на восточном берегу Неги между дорогой Р85 и Ширмелупити. В 1,8 км к востоку от Неги находится р. Кладбище братьев Лезмани. К ним можно пройти по небольшой лесной дороге, которая разворачивается в окрестностях Негаса и Ширмелюпите. Третья линия траншей (самая дальняя к югу) отмечена на карте Латвийской национальной библиотеки "" Zusamendruck Riga, Gezeichet u.gedruckt vd Vermessungs"" хорошо виден на лидарных картах и в природе даже сегодня - столетие спустя.
Бетонная огневая точка немецкой армии в водохранилище Кегумской ГЭС у устья Нега
Он расположен в водохранилище Кегумской ГЭС в устье Неги (перед домами Неги), на его левом берегу. Один из самых визуально и живописно впечатляющих, а также наиболее хорошо сохранившихся бетонных каминов, омываемых волнами Даугавы. Это видно из более крупного куска. С берега на вершину огневой точки (заросшей травой) сооружен пешеходный мост. Узкоколейные (?) железнодорожные пути, заделанные в бетонные стены пожарной части. Попасть внутрь можно со стороны пешеходного моста. Это одна из огневых точек линии обороны немецкой армии в годы Первой мировой войны на левом берегу Даугавы, которая более или менее прослеживается на всем протяжении левого берега Даугавы. Вышеупомянутая линия обороны представляет собой масштабную военную систему, которая до сих пор толком не оценивалась в целом. Остатки пожарной точки можно увидеть на лодке на Кегумской ГЭС.
Принц Леопольд Штрассе (Prinz – Leopold Straße)
Название места (дороги) во время Первой мировой войны — «Prinz — Leopold Straße» — дорога принца Леопольда. Историческая лесная дорога длиной около 7 км или место, которое начинается на стыке Гроссе Курфюрстен Дамм и Кайзер Дамм возле так называемого Курляндского Денкмаля и извивается через лес в сторону Бирзгале, соединяясь с узкоколейной железной дорогой времен Первой мировой войны: Лачплесис – Латгали. К западу от дороги и примерно в 2 км к югу от Курляндии Денкмаль находится полигон времен Первой мировой войны. Сегодня по дороге принца Леопольда можно ходить пешком, ездить на велосипеде и водить машину (при подходящих условиях). Дорога пересекает Конупити и приток Нега.
Считается, что солдаты немецкой армии, долгое время стоявшие на переднем крае левого берега Даугавы, назвали эту дорогу в честь баварского принца Леопольда (1846 - 1930), возглавлявшего германские и австро-венгерские войска. на Восточном фронте в годы Первой мировой войны.
Возможное местонахождение бункера Отомарас Ошкалнс
Удаленное и труднодоступное место - большой лесной массив примерно в 200 м к западу от р. Неги и примерно в 0,5 км к юго-западу от поймы Неги. До указанного места рекомендуется дойти пешком или на велосипеде, используя карты LIDAR и географические координаты. В указанном месте имеется внутренняя дюнная насыпь длиной около километра (в направлении З-В) и шириной около полукилометра (в направлении С-Ю), покрытая хвойным лесом. На вершине северного и восточного склонов массива дюн находятся хорошо сохранившиеся траншеи, предположительно времен Второй мировой войны. Харийс Яунземс (бывший инженер Кегумской ГЭС) считает, что в этом районе находился бункер партизанского отряда Красной Армии, сформированный Отомарасом Ошкалнсом (точное место неизвестно).
Гроссе Курфюрстен Дамм
Ориентированная с запада на восток лесная дорога протяженностью около 4 км, отмеченная на картах времен Первой мировой войны, начиналась у бывшего Курляндского Денкмаля (Kurland Denkmal), позже известного как Памятник Матери, и заканчивалась двумя дорогами (проходимыми по своей природе) Hütten Straße. и перекрестки Моргенштрассе. Примерно на 2 км она тянется как прямая лесо-грунтовая дорога, 0,8 км – гравийная дорога (совпадает с дорогой Эглес – Каулупе, образованной Латвийскими государственными лесами), а остальное – дорога, по которой нельзя проехать автомобильным транспортом. , а можно погулять на природе или покататься на велосипеде - т.к. Судя по другой карте (Zusamendruck Riga, 1:100 000) и лидарным картам, на стыке Великой Курфёрст-Дам и Моргенштрассе располагался лагерь или склад немецкой армии времен Первой мировой войны (Лагер).
Считается, что название, родившееся здесь во время пребывания немецкой армии во время Первой мировой войны, происходит от Курфюрстендамм — названия одного из центральных проспектов Берлина (в память курфюрста Бранденбургского), который сегодня является популярным туристическим и торговым центром. Название проспекта впервые упоминается между 1767 и 1787 годами.
Евангелическо-лютеранская церковь Томеса
Первая известная церковь была построена в Томе в 1644 году. 1907 - 1908 гг. вместо деревянного здания на деньги барона Шиллинга была построена каменная церковь. 1956 г. церковь снесли, а из ее камней построили колхозную птицефабрику. Видимая сегодня церковь, расположенная между бывшей Томесской начальной школой (школа была закрыта после школьной реформы, здесь был создан Кегумский уездный музей) и Томесским кладбищем, была построена в период с 1999 по 2003 год. по инициативе Deer Family (США). Нынешний запрестольный образ был написан Сандисом Грейшкансом из Кегу по мотивам Ата Грунде в 1932 году. фотографии изготовленного запрестольного образа. Орган был подарен церкви лютеранской конгрегацией из Швеции.
В разделе «Потерянная Латвия» Латвийской национальной библиотеки (ЛНБ) можно найти фотографию, на которой изображена церковь Томаса во время Первой мировой войны после ее разрушения в 1916 году. В боях того же года пострадала и начальная школа Томеса рядом с церковью.
«Латвияс Карейви» № 147 за 1938 год содержит статью «О городах и селах родного края», в которой упоминается церковь Томес: «Далее дорога ведет мимо церкви Томес, которая в 1916 г. разрушен русскими, думая, что там находится немецкий наблюдательный пункт. Существует небольшая община - около 250 членов - в 1922 году. с большой энергией принялся за восстановление церкви и в течение 10 лет построил новую башню и алтарь с запрестольным образом работы художника Грунде. Сейчас церковь своими белыми стенами, коричневыми оконными и дверными рамами и аккуратным интерьером оставляет приятное впечатление».
Бывшая начальная школа Томса
Бывшая начальная школа Томеш расположена между дорогой Балдонес - Томеш (V4, называемая «Düna Straße» на карте Первой мировой войны), евангелическо-лютеранской церковью Томеш и кладбищем Томеш. Школа, как и соседняя церковь, пострадала во время боев Первой мировой войны (1916 г.). В «Потерянной Латвии» Латвийской национальной библиотеки (ЛНБ) можно увидеть фотографию первой школы Томеса в доме Силини (1925 г.). 1926 г. построили нынешнее каменное здание школы. После школьной реформы школу закрыли. Сегодня здесь расположены музей и библиотека Кегумского уезда. 2017 13 декабря во дворе музея открылась скульптура «Человеку нужна собака», посвященная Регине Эзер, скульптор Айгарс Земитис. На стене здания установлена памятная доска жителям Томе, депортированным в Сибирь.
Колесо Хилл
Самая высокая точка массива внутренних дюн, расположенная западнее села Томеш, – Рата Калнас (67,8 м над уровнем моря). В его окрестностях растут светлые сосновые леса, откуда открывается хороший вид на спины и склоны впечатляющих дюн. До холма Рата легко добраться пешком (0,6 км) из зоны отдыха «Сеньотаю мая» Латвийских государственных лесов (ЛГЛ). По обеим сторонам небольшой лесной дороги, по которой мы идем в сторону горы, природа (и лидарные карты) показывает более 40 одинаковых по размеру четырехугольных ям и три траншеевидных траншеи длиной около 50 м. Не исключено, что во время Первой мировой войны здесь располагался склад немецкой армии, окруженный с трех сторон близлежащими дюнами. Считается, что бетонные конструкции на самой высокой точке Колесохода — это остатки бывшей пожарной наблюдательной (или триангуляционной?) башни, деревянные части которой крепились к бетонным столбам. Статью о лыжном походе в горы Рата можно найти в журнале советских времен. Ежегодный чемпионат по сбору грибов проходит в окрестностях холма Рата.
Шаутуве (тир)
Предположительно - стрельбище под открытым небом, построенное немецкой армией времен Первой мировой войны для учебных стрельб. Находится в самом большом лесном массиве между Негусом, бывшем Курляндском Денкмале на так называемой улице Принца Леопольда (Prinz — Leopold Straße). Объект может быть трудно найти для непосвященных, поэтому рекомендуется использовать для поиска географические координаты. Окрестности стрельбища покрыты молодыми соснами, поблизости живут волки (можно найти их фекалии). Лидарные карты и природа показывают непрерывную линию траншей длиной 1,5 км к юго-востоку от полигона, а на северо-западе линия коротких (длиной около 50 м) и прерывистых траншей тянется вплоть до Кегумской ГЭС.
В природе объект выглядит как прямой, ориентированный с северо-востока на юго-запад «ход» протяженностью около 300 м, окруженный с обеих сторон валами высотой до 2 м, заросшими лишайниками и мхами. Самый высокий вал находится в конце стрельбища (3-4 м). Стрельбище окружено прямоугольными ямами одинакового размера. На карте времен Первой мировой войны это место обозначено как «Schießst». Предположительно, он служил стрелковым полигоном («Schießstand» по-немецки — стрельбище). По направлению к Томи (до Томея) на упомянутой карте отмечены еще два места стрельбы. Томей можно найти и увидеть в природе, наиболее близкой к природе.
