«ПЗ» - приграничная зона

В 1976 году я начал работать в Вергальском лесничестве помощником лесничего, проработал до 1982 года. Тогда меня уговорили поехать председателем совета народов села Вергале.
Когда я приехал в Вергале и обзавелся семьей, волость Вергале была приграничной территорией со всеми вытекающими. Возможности для въезда были ограничены, зарегистрированные здесь могли объехать всю территорию, если в паспорте были напечатаны две буквы - штамп «ПЗ» - зона подграницы (пограничная зона).
До 1995 года ходил поезд Лиепая - Вентспилс, потом можно было купить билет из Лиепаи в Вентспилс или наоборот, и можно было ехать куда угодно. То же было и с автобусами. Был такой маршрут Лиепая - Айзпуте гр. Дороги тоже останавливались на дороге и проверяли документы, но постепенно строгий режим смягчался.
В Юрмале не могло быть так просто. Я помню случай, когда моя семья и двое маленьких детей пошли купаться в Юрмале возле Зиемупе из дома Лайку. Вскоре появился один русский в сапогах из вишни и на плечах пулемета, а собака - на повязке. Я не понимал, откуда он. В то время у меня в кармане была красная книга, служебная карта «Лесная служба СССР», я ее показал, он «дал кредит» и ушел, потому что я как чиновник имел право там оставаться. Красные обложки и СССР были очень важны, потому что они были надежной гарантией того, что я не был иностранным шпионом и не сбежал.
На территории тогдашней деревни Вергале, если не ошибаюсь, было три войска. В Шкеде, недалеко от Лиепаи, находился пограничный пост, общая численность персонала около 50 человек. В Зиемупе была часть ракет (ракеты типа «земля-воздух», которыми, насколько мне известно, с земли не стреляли никакие ракеты), но на самом деле там были ракеты, как на позициях, так и на машины, в боевой готовности. Еще одна часть была в Сарайки (между Зиемупе и Шкеде), но я не помню, какая именно. На территории Вергале не было ни стратегического, ни ядерного оружия.
Нынешние самоуправления в пределах Павилостского района, недалеко от Акменсрагса, были «черными» или морскими пограничниками. В Павилосте были и пограничники, и база, которая «заправляла» корабли и подводные лодки в море.
Часто организовывались учения для армий, но тогда местных жителей вовремя предупреждали, так происходит и сейчас, когда латвийская армия проводит учения.
Между двумя сторонами, населением и армией не было ненависти, потому что они очень привыкли друг к другу с годами. Надо сказать, что и у армии были свои преимущества, они помогали муниципалитету поддерживать порядок вместе с нашими охранниками общественного порядка, на них нападали всякие хулиганы и кочевники.
Большим преимуществом в определенные периоды было то, что мы их кормили, когда в наших магазинах не было мяса, масла, сигарет и прочего, а затем мы поехали на север, в ракетную часть. У них был свой магазин со своими припасами, они также разрешили нам делать покупки.
Это уже принесло свои плоды, потому что у нас на побережье еще нетронутая природа, она неосвоенная, немощеная, неосвоенная, это заслуга приграничной территории. В этом отношении мы уже стали победителями, но в одностороннем порядке судить нельзя.
Жены офицеров также были вовлечены в местную жизнь, одна из них была заведующей столовой в Вергале. Сотрудничество села с армией было то, что было, но это не тот случай, когда председатель колхоза пасся по кругу свиньей бедром и набирал цемент, это было в местах, где велось строительство, ибо пример в Скрунде. Но они помогали поддерживать порядок, когда это было необходимо, особенно во время праздников.
Управление армией «сверху» было и будет, особенно если московский генерал захочет поймать рыбу и «покусать». Как только возникали какие-то проблемы, контроль был неизбежен. Я помню, когда кукурузный початок прилетел из Добеле на Готланд, где-то в 1980-х годах, тогда армия была немного «хрупкой», и чьи-то плечи исчезли. Ничего антигосударственного здесь не произошло.
В Сарайки и Зиемупе были места, где местные жители могли отправиться на море в официальные часы. Летом он был длиннее, зимой - очень коротким. В 1980-х годах пляж больше не использовался, но один или два раза в день по одной полосе проезжал культиватор, и ей не разрешалось пересекать дюны. Колючую проволоку натянули сразу после войны, долго не работала. Линия связи постоянно поддерживалась в отличном состоянии.
Рыбалка проводилась с разрешения пограничников. Это был чистый разговор, потому что рыбалка на лодках в море с нашей стороны запрещена. Русские время от времени сами хотели рыбу, и когда пришло время, когда они захотели пить водку с палками, они узнали, если им не грозят проверки, и вместе пошли на рыбалку. В то время сети не ставили несколько дней, потому что это было связано с повторным заходом в море, это было небезопасно. Провод прокладывают регулярно, в местах, где нет камней, как в Акменсрагсе, так и на Шкедской стороне.
Ловили регулярно. Я помню огромную роль угрей, 96 угрей за один присест, ничего лучше!