Место Злекской трагедии в истории Латвии до сих пор неясно

Отчаянное и идеалистическое военное сопротивление батальона лейтенанта Курели Робертса Рубеньша частям немецкой 16-й армии, подразделениям СД и СС продолжалось с 14 ноября по 9 декабря 1944 года в волостных поселениях Угале, Усма, Ренда и Злек и завершилось трагическими событиями 9 и 10 декабря 1944 года в волости Злеки Вентспилсского района.
В эти два дня, в борьбе с национальными и советскими партизанами, немцы решили наказать местное население, поддерживавшее их, – они очертили на карте круг вокруг Злеки и окружили её. Все, кто там находился, были убиты, а все восемь домов на отмеченной территории сожжены. Большинство убитых были беженцами из самых разных уголков Латвии, многие из которых прибыли совсем недавно.

О том, не осознали ли мы до сих пор и не оценили в полной мере значение трагедии в Злеках в истории Латвии, рассуждает и физик, член Латвийской академии наук Ольгертас Лиелаус. Он руководил инициативной группой Латвийской академии наук, созданной десять лет назад, целью которой было сохранить для истории и национальной памяти самые яркие свидетельства о латышском движении сопротивления в годы Второй мировой войны и его жертвах.

В декабре 1944 года Лиелаусу было 14 лет и три месяца, и он до сих пор может рассказать о том, что произошло в то время, а также вспомнить несколько ярких эпизодов.

Пехота [батальона Рубениса] шла вдоль Абавы, а обозники – через Циркале. Там была дорога. Помню, Циркале было полно беженцев. Солдаты вошли в большое здание, которого уже нет. Их интересовало, какое оружие у немцев. Была ли у них пехота или другое оружие? Люди говорили, что раненого лейтенанта Рубениса везли на повозке.

Неподалёку от Циркале есть дома, которые [немцы сожгли между 7 и 10 декабря 1944 года] – «Граучи», рядом с «Граучи» находится «Яунарайи», где жили мои родственники, все они были расстреляны. Всего было сожжено восемь домов. Высший немецкий офицер СС и полиции в Остланде, Йекельн, якобы нарисовал на карте ещё больший круг, включающий Циркале, где должна была быть приведена в исполнение казнь, но это вызвало протест.

«Самая большая несправедливость заключается в том, что здесь расстреляли около 160 человек. В основном все говорят о героизме солдат, но как это связать с трагедией? Даже Академия наук создала специальную комиссию для сохранения свидетельств Злекской трагедии для истории, но это дело заглохло, и до сих пор не удаётся серьёзно сдвинуть его с места».

Странности и курьезы военного времени

На вопрос, не было ли это самым крупным боем, где латыши очень серьёзно сражались с немцами, Лиелаус отмечает, что местами не было ни одного немца. «В районе Абриняса, за Абавой, ругались по-русски, потому что там были власовцы, а на этой стороне были латгалы. В то время среди самых смелых было модно стрелять с плеча из русского крупнокалиберного пулемёта «Максим». И один из них, латгалец, ругался по-русски во время стрельбы, и с другого берега тоже слышались русские ругательства».

Моя крёстная жила в Циркале со своим мужем-лесником. Летом я гостила у них. В Циркале дислоцировался немецкий отряд «Ягдфербанд», подчинявшийся СД. В нём было человек 40–50, но немцев среди них практически не было, зато были венгры, татары, латыши. Командовали ими немцы. Этот отряд опекал «Красную стрелу». Помню эпизод, когда в одном из амбаров загоняли мотыльков в большой котёл, потому что солдаты напивались перед тем, как идти в лес, и так было с обеих сторон.

Другой эпизод – в Циркале, где стоял немецкий отряд, двух латышских солдат схватили и заперли в большом сарае. Их тоже охраняли латыши. Помню, как один из них сказал: «Янсон, иди скажи фритам, что один из них взорвался». Охранники обнаружили, что решётки на окнах были сдвинуты, и один из задержанных, грабитель, сбежал, но у другого задержанного было увольнительное удостоверение, считавшееся надёжным документом, и, хотя он мог сбежать, он этого не сделал.

Прибыл начальник охраны, унтершарфюрер, австриец, красивый парень, пользовавшийся большой популярностью у дочерей. Он вышел и в суматохе, в присутствии гражданских беженцев, застрелил задержанного с увольнительной, который не успел сбежать. Суматоха была ещё больше: стрелок растерялся, ведь несчастный был в его смене, все присутствующие тоже растерялись. Немцы тут же увели расстрелянного...

Ещё один эпизод в Циркале: отец настроил радио, чтобы послушать английские новости. Однажды он слушал его в комнате, и тут за ним вошёл немецкий командир. Отец думал, что будет большой переполох, но нет, немец успокоил его и спросил, где сейчас на Западе проходит фронт. У него где-то в Германии были родственники, и он интересовался, вошли ли туда англичане, французы или американцы.

Ситуация была такова, что даже немцы не знали, что происходит у них дома. Так было в то время в Циркале.

Мемориал трагедии в Злеки

«В советское время было принято: каждая республика должна иметь высотное здание, у нас есть Академия наук, и было принято: каждая республика, как правило, нуждается в немецких аварийных работах. В Белоруссии, на Украине их может быть сколько угодно, но у нас их не было, только в Аудрини».

До недавнего времени мы в Академии наук считали, что величайшее военное преступление, совершённое в Латвии, было совершено в Злеке, о чём до сих пор не вспоминают. Трагедию в Злеке расследовал в советское время академик Вилис Самсонс, сам участвовавший в советских партизанах.

На завершающем этапе войны многие жители Злекской волости оказывали помощь советским партизанам и разведчикам, а также поддерживали дезертиров из немецко-фашистской армии. Разъярённая неудачей в борьбе с партизанами, карательная экспедиция генерала Фридриха Йекельна жестоко расправилась с местным населением.

Но советские партизаны не разгневали Йекельну — «Красная стрела» сидела в кустах близ Злеки и наблюдала за происходящим. Йекельну возмутила борьба Курели и военное сопротивление Рубени, и около 160 невинных людей, больших и малых, местных жителей и беженцев, которые провели в военной зоне целую неделю, поплатились за это жизнью.

Сегодня в Злеке находится Висельная гора. Там перезахоронены останки некоторых убитых. Около двадцати валунов с именами убитых образуют круг, а в центре — чёрный мраморный обелиск высотой около трёх метров. Предположительно, он взят со старого «еврейского кладбища» на Московском форштаде в Риге.

Не пора ли вернуть его и вместо него установить латышский валун с сегодняшней надписью и крестным знамением? Я считаю, что жертвам Злекской трагедии следует воздать должное, и символическим местом для воздаяния этой чести стала бы Висельная гора в Злеке. 160 человек были уничтожены за борьбу курелей за восстановление независимости Латвии, и эти бойцы не принесли никакой пользы ни немецкой, ни советской оккупационной власти.