Кровавый пол в подвале Тельшяйского КГБ

«Я пришел в сознание только в Тельшяе, в камере КГБ, на нарах из голых досок», — пишет партизан Стасис Моцкус-Кяуне. История со сломанной рукой стала одним из самых жестоких примеров методов допроса — рука была «хитро просунута между железной дверной рамой и дверью так, что при ее закрытии два пальца были просто раздавлены».

Партизанка Алдона Гричуте-Сауле, арестованная 5 октября 1947 года, вспоминает кошмарные условия заключения: «В камере нас, женщин, было девять человек, было грязно и нищенски. На койке нельзя было повернуться, ее конец был заколочен высоко — это была «подушка». Пятеро из нас должны были лежать здесь, а остальные — на земле».

Однажды двух девушек выгнали из камеры, чтобы они вымыли пол — везде была кровь. «Умершую увезли — она не выдержала страданий», — вспоминает Гричюте-Сауле. Сама она не могла сидеть из-за ушибов, поэтому опиралась на колени и локти.

Гигиенические условия были ужасными: «Рядом стояло ведро — отхожее место. Через неделю мои руки покрылись чесоткой. Позже все мягкие части моего тела были инфицированы. По моей голове ползали крысы». Заключенные сделали четки из замешанного хлеба, к которому привязали медальон, спасенный ими на свободе, но крыса утащила и его в свою пещеру.

Допросы проводились ночью. «Следователи говорят о рыбалке, а ты, мужик, стоишь в углу и слушаешь разговоры сильных мира сего. Если не ответишь, получишь резиновой дубинкой», — свидетельствует Гричюте-Сауле.