Воспоминания Талавы Мегниса из Коцен о баррикадах 1991 года в Риге

Я, Талавс Мегнис, только в январе начал работать в волости Коценя в качестве застройщика, чтобы начать реализацию земельной реформы. Посоветовавшись друг с другом и со специалистами колхоза, главным бухгалтером Рутой Розенбергс, бухгалтером Гайду Рагс и диспетчером Лиене Кунс и агрономом 1-го участка Илгой Брюсовс, водителем латвийского микроавтобуса Янисом Гравасом и другими, мы решили, что те, кто хочет остаться в Риге, имея в виду призыв Народного фронта. Я сказал своим коллегам из колхоза, что, возможно, не пойду на работу в понедельник, потому что, если наша новая власть падет, земельной реформы точно не будет, но если она будет продолжаться, я вас прощу, что не приедете на работу.

В ночь с 13 на 14 января остался водитель микроавтобуса «Латвия» Янис Грава; Янис Олманис - учитель музыки в Коценской начальной школе; Талавс Мегнис - застройщик Коценской волости, до этого глава района в колхозе «Коцени» был выбран в качестве лидера группы, оставшейся в Риге; Дайнис Абелитис - из дома «Страутниеки», колхозный водитель; Юрис Михельсонс; Улдис Ролманис - тогда работник MRS (Лесопромышленный комплекс) - водитель; Айварс Виксне - строитель из строительной бригады.

Когда остальные уехали, мы подъехали на микроавтобусе к входу в Кабинет министров, во дворе со стороны улицы Бривибас. Потом вышли из автобуса, пошли к главному входу, где впереди уже стояли два человека. Мы говорили о том, что мы будем делать здесь сейчас своей голой жизнью или кормить пушки - мы смеялись. Познакомились, первые двое были из Цесиса, как следует из названия, не помню. Время от времени приезжал кто-то другой, тоже останавливались машины и еще один автобус с людьми из манифестации, кажется, из Адажи. Мы решили, что уже не знаем, что делать, но какое-то время просуществуем, посмотрим, что будет. Автобус уехал через некоторое время, желая нам поддержки.

Через некоторое время в нашу группу пришла актриса Дина Купле и еще одна женщина. Они были очень счастливы, что мы стоим здесь, и очень молились, чтобы мы не ушли и помогли защитить Ригу. Давайте не будем здесь замерзать и оставим нас оборачиваться небольшим бальзамом в газете. Начались сумерки.

Через некоторое время к нам, студентам, подошли двое молодых людей и спросили, откуда мы, кто старший или руководитель группы. Мы из Коцен Валмиерского района, в микроавтобусе «Латвия» семь человек, при необходимости могу быть лидером группы. Потом я пошел с этими мальчиками к их зигули, наверное, белого или желтого. Он стоял в конце здания Кабинета Министров, на стороне памятника Свободы, на площади Бауманиса. Мы встретились, но слов уже не помню. У них была рация. Затем они связались со штабом Народного фронта и сообщили, что у них есть семь бутылок пива и один столб, и можно получить еще - я понял, что это семь человек и одна транспортная единица. Эти мальчики сказали мне, что мне нужно остановить машины и призвать людей оставаться на объекте и начать выстраивать цепочку из людей вокруг всего здания. Они также спросили, можем ли мы увидеть, что происходит на международной телефонной станции на улице Дзирнаву, и готовы ли мы взяться за другую задачу. Я ответил, что мы сделаем все необходимое. Потом они уехали, сказали, чтобы я сама приехала к этой машине, когда они вернутся сюда, или в другое место для новых заданий. В автобусе мы постоянно слушали информацию Народного фронта, которую время от времени транслировали по радио.

Следуя инструкциям, мы стали гораздо активнее останавливать машины и просить людей остаться и посмотреть, что здесь происходит. Люди в целом откликались, и у здания стали задерживаться и рижане, и прохожие. Из автобуса участников акции вышло несколько молодых людей, приехавших из Лимбажского района, через пару часов здесь собралось около сотни человек.

Оставив остальных членов и автобус у Кабинета министров, Янис Олманис и я пошли к зданию телефонной станции на улице Дзирнаву. В этот момент в конце улицы Чака улицу Дзирнаву перекрыл большой грузовик-прицеп КрАЗ с бульдозером Т130. На улице было довольно много людей. Строительство баррикады стихийно началось из строительных материалов реконструируемого или сносимого дома со стороны улицы напротив телефонной станции. Двое способных старшеклассников, может быть, уже учеников, не могли оторвать доски от старого высокого деревянного забора, и нам с Янисом кричали: «О, помогите вам снести забор, на который вы смотрите!»

Не прошло и пяти минут, как двор уже был через дорогу со всем мусором, старыми кроватями, бочками, стульями и шкафами. Когда ничего не осталось, мы вернулись в Кабинет к нашей группе. Вскоре сюда приехали грузовики с гравием и щебнем, а потом и автомобиль Урал - лесовоз с бревнами.

Зигулис и ребята из Народного фронта вскоре снова прибыли в условленное место. Приехав к ним, я сел в машину. Молодые люди спросили, можем ли мы сесть на автобус, чтобы посмотреть, что происходит в некоторых частях советских войск. Я сказал, что мы определенно сможем, просто поговорим с остальными. Они сказали, что приведут еще одного человека, и давайте готовимся к поездке.

Грава Янис, конечно же, был готов к работе, и через несколько минут ученики принесли двух человек в возрасте около 30 лет и рацию. Может быть, кто-то выступил в роли Друвиса. Часть нашей группы осталась у Кабинета министров, и мы поехали в сторону Югла на нынешнюю улицу Крустабазницас, затем по улицам Висканю и Эзермалас. Затем по проспекту Межа и проспекту Виестура до базы Омон в Вецмилгрависе. Время от времени Друвис докладывал в свой штаб об увиденных армейских машинах, БТРах (бронетранспортерах), их количестве, отметках, увиденных на них солдатах и направлениях движения. Видимо, в войсках была повышенная тревога, потому что в нескольких местах на улицах мы видели охранников с автоматами на плечах.

Из Вецмилгрависа через центр мы поехали к мосту Салу, чтобы оценить ситуацию в Телецентре в Загюсале, куда были приглашены курземцы. Островной мост и телецентр были уже полностью заблокированы - автомобилями, сельскохозяйственной и строительной тяжелой техникой, железобетонными блоками. Где-то прямо на улице сварили противотанковые ёжики. По мосту можно было передвигаться с большим трудом и только по одной полосе. Было много участников баррикад и Национальной гвардии. Нас несколько раз останавливали и иногда довольно агрессивно спрашивали, кто мы такие. Уточнились и примерно через час перешли мост. Затем вернулись в центр по Каменному мосту. Друвис с рацией и коллеги поблагодарили нас за помощь и сказали, что останутся одни. Некоторые из нас все же пошли в здание Верховного Совета, ныне Сейм на улице Екаба. Старая Рига уже была полностью забаррикадирована тяжелой техникой, которая срослась так плотно, что только один мог один за другим вырваться и двинуться вперед. Узкую улочку полностью перекрыл самый большой колесный трактор Т-700, проехать который было трудно. На улице Екаба фундамент укрепили бетонными блоками, образуя лабиринт. Увидев все это, мы убедились, что вместе мы огромная непостижимая сила. Хотя у нас нет оружия и мы являемся лишь «пушечным мясом», наша общность - это цитадель обнаженных жизней и технологий, что потребует огромной, беспрецедентной, жестокой кровавой силы против мирных людей, как это было на китайской площади Пхеньяна против студентов. раньше. в течение нескольких лет, где они были углублены танковыми цепями. Кто мог отдать такой приказ - расширять войну против безоружного народа? Невозможно.

Поэтому позже советские функционеры разработали атаку на Министерство внутренних дел, что не поддерживало усилия Коммунистической партии по сохранению Советской власти, но было в духе и убеждениях баррикад.

Возвращаясь к членам группы, оставшимся в Кабинете Министров, мы увидели, что это здание относительно наименее защищено, поскольку оно достаточно большое, расположено посреди широких улиц, и некоторые приближающиеся грузовики не создавали существенных препятствий для насильственного захвата. , так как была перекрыта только половина улицы Бривибас, но от улиц Элизабетес и Тербатас было всего несколько машин, а также наш микроавтобус «Латвия».

Затем, посоветовавшись, мы решили, что стоит пригласить наших из Коцен с большими тракторами Т150. Я куда-то ходил в кинотеатр «Пиониерис» или «Рига» и из таксофона это могло быть около 23.00 - 24.00, я позвонил Витаутасу Станьшу, главному инженеру совхоза «Kocēni», потому что знал, что он поддержит это мероприятие. Кратко описав ситуацию в Риге, я сказал, что стараюсь организовать как можно больше тракторов в Ригу, без которых мы можем обойтись для обеспечения производства. Я предложил покататься на коньках нашей сборной братьев Юриса и Яниса Цунеса, Гунтиса Скрастиньша, Гунтиса Зевальдса, Юриса Бечериса и других, потому что я был для них тренером и знал, что они не откажутся и на них можно положиться в любом ситуация. Потом вернулась в автобус и поняла, что надо ждать здесь утром и дополнительных сил, мы согрелись бальзамом, оставленным Диной Купле. Где-то на стороне Vērmadārzs уже горел небольшой костер, дров было немного. Ночь была очень влажной и холодной.

После полуночного маршрута троллейбусы не пошли в гаражи, а были поставлены вплотную друг к другу по всему зданию Кабинета министров, местами также в два ряда, где других транспортных средств не было. Сразу после восьми я снова позвонил главному механику, спросил, как обстоят дела, можем ли мы ожидать какое-то оборудование от Коцен. Витаутс ответил, что некоторые из них уже заправляются, работы определяются и планируются, чтобы потенциальные водители могли поехать в Ригу, не останавливая производство. Я также сообщил, что в Риге нет дров для разведения костров, и приказал всем тракторам перед отъездом съездить на лесопилку и погрузить в прицепы опилки - бревенчатые опилки, которые в то время стояли там в большом количестве и были бремя для производства.

Утром 14 января три-четыре трактора Т150 с прицепами уехали в Ригу, предварительно загрузив дрова на лесопилку. Ниже приводится список участников баррикад, прибывших в Ригу с колхозной техникой.

Думаю, около полудня к Кабинету министров в Риге прибыл Юрис Цауне с трактором МТЗ 82 и тремя тракторами Т150 с прицепами, с ними приехали Янис Цауне, Гунтис Скрастиньш, Юрис Бечерс. Как я уже указывал, тракторные прицепы были завалены дровами. Спустя короткое время тракторы были отправлены на перекрытие улицы Дзирнаву у телефонной станции. Здесь тоже через баррикады стояла наша колхозная техника. Только Гунтис Шкрастиньш некоторое время находился на мосту Браса со своим трактором, на следующий день после первых трагических событий. Во время нападения на Омон там же стоял А. Балиньш из Коцене со своим автомобильным заводом Камаза.

Чтобы разогреть и поджарить сосиски, мы зажгли костер прямо на улице между тракторами. Позже кто-то принес или принес большую чугунную кастрюлю, в которой варили суп или кашу. С каждым днем все больше и больше участников баррикад приходили из колхоза на смену. Помню, позже приехали Янис Кригерс, Айварс Рагс со своей дочерью Санитой, Янис Егерс, Юрис Фридвальдс, Карлис Конис, Виталий Бечерс, Эдгарс Бечерс, Улдис Луксс, Янис Трезиньш и другие. Конечно, все сложно вспомнить. Противогазы также были изъяты из колхозных заповедников. На все случаи жизни.

Дружелюбное и благосклонное отношение людей всех национальностей вокруг нас к тому, чтобы быть в Риге и защищать ее, было фантастическим. Многие приходили, радовались, приносили в термосе чай и сигареты. Помню, как-то вечером русская женщина принесла большую тарелку теплых свежеиспеченных блинов и бутылку водки, купленную по путевкам, потому что сама не пьет, но нам было бы полезно погреться ночью. Она также много рассказала о своей жизни и о том, почему ей нравится свободная Латвия.

Помню один день, не помню, кто из людей, сидящих в тракторах, заметил, что двое мужчин в лучшие годы медленно ходят между тракторами, все смотрят, разговаривают друг с другом, один время от времени фотографирует. Просто подозрительные типы. Мы думали, что проверяющие агенты собирают информацию о доступе к АТС. Мы пошли туда и начали ныть об этих шпионах, потому что они не вели себя как корреспонденты или просто заинтересованные люди, как многие уже видели с помощью фотоаппаратов. После довольно долгого обсуждения мы уже поняли, что эти наблюдатели тоже свои, но с другой точки зрения и желанием запечатлеть эту ситуацию или момент истории.

После напряженной обстановки первой ночи последующие ночи были уже относительно скучными и однообразными. Некоторые ночи тоже были довольно холодными, вроде до -15 °. Потом пошли в ближайший кинотеатр и посмотрели фильм, потому что фильмы показывали непрерывно, вроде бы круглосуточно и бесплатно. На две ночи и пару часов я тоже приехал погреться в Домской церкви. Вряд ли было тепло по градусам, но царивший там мир неописуемо. Кратковременная медитация в самом холодном, охраняемом порту мира дала нам силу, веру и уверенность в том, что мы на правильном пути. Один угол церкви был подготовлен для приема раненых. Кажется, там были десятки носилок, бинтов и лекарств.

Я также помню, что позже в Кабинете министров установили большой экран, на котором постоянно показывалась информация CNN о событиях в Латвии, Кувейте, Бури в пустыне и других странах мира.

Вечером 20 января, когда было захвачено МВД, я уехал в Валмиеру на другом колхозном автобусе. Но хотели согреться и умыться дома. Его жена Гунта уже уехала в Валмиеру с детьми с детьми, потому что ее день рождения был 20 января. Я тоже пошел прямо на юбилей. Когда я вошел в квартиру около девяти вечера, я вспомнил, что по телевидению уже показывали кадры из центра Риги, где произошло нападение на Министерство внутренних дел, как раненого Гвидо Звайгзне, Андриса Слапиньша несли носилки. Его жена Хедвиг плакала. Отчим Эвальдс, старый солдат, молчал в раздумьях. У меня было два чувства: с одной стороны, радость быть дома, в тепле со своим собственным, а с другой стороны, что меня нет там, в Риге, с баррикадами. Чем все это закончится? На второй день мы снова на маршрутке поехали в Ригу ... "